Макроэкономика

Цен (ИПЦ) является «потребительская корзина» – набор товаров и услуг, покупаемых среднестатистическим городским жителем в течение того или иного промежутка времени (квартала, месяца)*. Стоимость корзины за прошлый год, месяц берется за базу, отправную точку при измерении инфляции. * В России используется корзина из 25 наименований потребительских товаров, в США – из 300 потребительских товаров и услуг – транспортных, медицинских, ремонтных и пр. Доля каждого товара в корзине взвешенна, т.е. определены его количество и стоимостная доля в потреблении. Сопоставляя стоимость корзины, исчисленной в ценах данного года или месяца, с предшествующим периодом, мы находим индекс потребительских цен. Например, сопоставление данных декабря 1998 г. к декабрю 1997 г. показывает, что ИПЦ возрос в 1,8 раза. В 1992–1995 гг. ИПЦ, рассчитанный «в разах» (декабрь к декабрю), составлял соответственно 26,9, 3,2 и 2, 4. Между тем в 1996–1998 гг. эти показатели значительно ниже (см. табл. 1). Подобный подход к измерению инфляции имеет свои недостатки. Сохранение твердого набора товаров и услуг в потребительской корзине (изменения в наборе происходят обычно через 8–10 лет) не учитывает порой весьма стремительных перемен в реальной структуре потребления. В него входят новые товары, а некоторые традиционные отступают на задний план. Инфляция оказывает влияние на размеры государственной задолженности. Первые послания инфляции в адрес государственных финансов.

Представляются как благоприятные: погашение займов может происходить в подешевевших деньгах. Реальная задолженность домохозяйств, если в договоре статья об индексации долга отсутствует, также обесценивается. Согласно оценке ОЭСР, государственный долг США в обязательствах 1981 г. подешевел к 1989 г. на 41%, долг Великобритании – соответственно на 45%. Потери кредиторов могут отчасти компенсироваться повышением процентных ставок. В Великобритании казначейство выпускает облигации со стабильным доходом 3% годовых, но цены облигаций индексируются в соответствии с ИПЦ. Инфляционные процессы по-разному воздействуют на внутренний и внешний долги государства. В 1988 г. нерезиденты держали в своих руках 20% долговых обязательств США, но поскольку и внутренний и внешний долги США были открыты в долларах, специальных трудностей для правительства США иностранные держатели не создавали*. * Если же иностранные заимодавцы склонялись бы к переводу процентов и платежей в иностранную валюту, то у американских банков могли возникнуть трудности (открытые позиции, дисконт). См. гл.IX. Между тем во Франции закупки ценных бумаг казначейства иностранцами, позволявшие покрыть дефицит текущего платежного баланса, привели по мере увеличения расходов по обслуживанию долга, к затруднениям с приобретением подорожавшей иностранной валюты. В конце 80-х гг. французский франк инфляционировал сильнее, чем американский доллар или немецкая марка. Инфляционные потоки Мы уже упоминали о неравномерности инфляционного процесса. Но иначе этот экономический процесс, как и многие.

Другие, развиваться не может. Если мы чисто абстрактно примем, что цены, зарплата, все прочие платежи вдруг возросли, причем все одинаково, то будем вынуждены признать, что огонь, оживляющий и питающий этот сумасшедший костер, просто не возгорится. Инфляция – это следствие неравновесия между денежной массой и товарным предложением. Но каков же передаточный механизм воздействия этой общей причины на цены? Различают два потока инфляции: инфляцию спроса и инфляцию издержек. Инфляция спроса – это появление дополнительной, избыточной по сравнению с имевшейся ранее, платежеспособности. Пример тому, подтвержденный мировой практикой, – рост государственных, в том числе военных, расходов. Вливание дополнительных денег, как правило, стимулирует рост цен. Однако в фазах замедленного развития или депрессии, когда часть производственных мощностей простаивает и одновременно растет безработица, некоторое повышение спроса и цен может сыграть роль стимулятора деловой активности. Но инфляционный рост цен может происходить и без появления дополнительного спроса, порой в условиях его сокращения. В рыночной экономике это, скорее всего, свидетельство нарастания инфляции, обусловленной увеличением издержек производства. Примером здесь могут служить последствия мирового нефтяного кризиса 70-х гг. Участники Организации стран – экспортеров нефти ограничили общее предложение нефтепродуктов и резко повысили цены. Процесс этот охватил, как водится, и другие энергоносители, а затем, поскольку энергия – важный компонент практически любого производства, результатом явилась широкая волна.

Инфляции со стороны издержек, инспирировавшая падение экономической активности. Повышение цен на энергоносители в нашей стране, оправданное с точки зрения приближения цен к реальным затратам в топливно-энергетическом комплексе и к уровню мировых цен, тем не менее неизбежно ведет к росту стоимости единицы продукта, соответственно, цен во всех отраслях. Это – выраженный фактор инфляции издержек. Опасность состоит здесь в тенденции к сокращению товарного предложения. Инфляция издержек порождает спад, провоцирует сокращение рабочих мест. Инфляцию со стороны издержек, или предложения, стимулируют косвенные налоги, акцизы. В России в 1897 г. питейный, табачный, сахарный, соляной, нефтяной и спичечный акцизы приносили казне 401 млн. руб., что составляло 60% всей налоговой массы. В отличие от прямого налогообложения доходов (физических лиц и корпораций) косвенные налоги непосредственно плюсуются к цене товара, являются выраженным проинфляционным фактором. Между тем в России косвенные налоги в виде НДС и акцизов до сих пор остаются преобладающей формой налогообложения. Составным элементом издержек производства являются расходы на зарплату. Рост зарплаты в условиях инфляции вполне естествен и закономерен. Однако опыт Запада свидетельствует о том, что порой мощные профсоюзы добиваются значительного увеличения оплаты труда, предвосхищая дальнейшее развитие инфляции. Возникает новый жизненный стандарт, распространяющийся и на занятых в других сферах экономики. Конечно, если при росте зарплаты происходят крупные изменения в производительности труда,.

Его технической вооруженности и организации, то вес расходов на зарплату в издержках на единицу продукции может не возрасти. Рост выработки перекрывает повышение зарплаты. Если же производительность труда растет медленно или остается прежней, то рост расходов на зарплату в издержках на единицу продукции неизбежен. Это ведет к неминуемому сокращению производства и новому росту цен. В России долгое время инфляция находилась в скрытом, как бы подавленном состоянии. На поверхности имел мест вариант «ползучей» инфляции с тенденцией к повышению. При этом существовал и даже нарастал товарный дефицит. С января 1992 г. цены были «освобождены», т.е. предприятия получили возможность самостоятельно устанавливать их. На потребительском рынке цены резко пошли вверх. По мере того как цены набирали высоту, наполнялись прилавки продовольственных магазинов. Но происходило это, конечно, не потому, что увеличивалось производство товаров. Некоторый рост предложения и особенно диверсификация ассортимента у потребительских товаров были связаны с притоком импортной продукции. Чаще всего доходы населения и его платежеспособность оставались позади поднявшихся цен, т.е. видимое товарное наполнение в действительности означало сокращение реального потребления. Разумеется, в стране происходил рост денежной зарплаты и других доходов населения. Следствием повышения зарплаты являлись новые инфляционные волны, поскольку общее сокращение производства продолжалось. Согласно оценке, оно упало к 1996 г. на 59% по сравнению с 1991 г. Рассматривая действие.

Инфляционных механизмов в России, можно обнаружить «взаимное подкармливание» двух форм инфляции. Традиционным фактором инфляции спроса выступает государственное (бюджетное) финансирование и льготное кредитование. Но из-за отсутствия конкурентного рынка и сохранения монополистических структур, кейнсианского эффекта у нас не наблюдалось. Рост цен на оборудование, сырье, топливо и повышение зарплаты при сокращении производства переносили центр тяжести на злокачественную форму инфляции – инфляцию издержек производства. Методы лечения денег Спад, сопряженный с инфляцией, лечат разными средствами. Самым простым, хотя, по общему признанию, недостаточно эффективным, является лечение «подобного подобным» – дозированными денежными вливаниями, позволяющими целенаправленно стимулировать спрос и производство. В экономической лексике это называется политикой «дешевых» денег. Но конечно же от этого вегетарианского лечения оздоровление может при этом наступить, когда болезнь еще не запущена. Существует и другой, консервативный метод борьбы с инфляцией. Это – денежный «зажим», вслед за которым возникает временное угнетение производственной активности, новый спад. Но вместе с этим негативом здесь можно добиться ослабления роста цен. Рыночная экономика вынуждена приспосабливаться к торможению ценовой динамики. Изыскиваются возможности повышения производительности труда, сокращения издержек, использования более дешевых материалов. Теперь можно несколько ослабить обруч, стягивающий денежную массу, запустить машину избирательного кредитования. Этот метод лечения (политика дефляции) был применен во многих странах, находившихся в условиях гиперинфляции и экономической разрухи*. Правда, некоторые западные эксперты.

Называют политику дефляции пирровой победой, считают, что выигрыш от торможения инфляции не компенсирует потери, связанные с неизбежным, хотя, может быть, и временным, падением производства и безработицей. * В сборнике статей Г. Касселя «Инфляция и валютный курс» (М., 1995) показаны все «за» и «против» той дефляционной политики, которую проводили\’после Первой мировой воины. Весьма осторожным и продуманным должно быть само «снятие зажимов». М. Фридмен проводит аналогию с постепенно сползающей вниз каменной улыбой. Чтобы остановить ее, вы ставите преграды. А теперь вообразите, что эти преграды решили снять. Результатом будет немедленное лавинообразное падение. Рассмотрим теперь некоторые радикальные антиинфляционные меры. «Нам не известны, – пророчески писал Дж. Кейнс в 1923 г., – ни одна сколько-нибудь продолжительная война, ни один значительный социальный переворот, которые бы не сопровождались сменой законных платежных средств»*. * Кейнс Дж.М Трактат о денежной реформе // Избр. произведения. М., 1993. С.9 Денежные реформы Для обозначения денежных реформ разной степени радикальности существуют следующие исходные понятия. • Деноминация, при которой старые денежные знаки обмениваются в определенной пропорции на новые, происходит как бы утяжеление денежной единицы. Деньги, не предъявленные к обмену, теряют силу. Соответственно пересчитываются цены, доходы и пр. В чистом виде деноминация проводится, как это обычно говорят, для упорядочения денежного обращения и облегчения расчетов. Достаточно часто, однако,.

Потяжелевшая денежная единица снова начинает инфляционный бег и обесценивается. Это мероприятие было проведено в нашей стране в январе 1961 г. В обращение были введены новые купюры, обмен которых на старые производился в соотношении 1:10, в той же или почти в той же пропорции уменьшились доходы, вклады и цены. Реформа 1961 г. стала трамплином для дальнейшего раскручивания инфляции, сначала медленной, постепенной, скрытой. Она была неизбежна, так как товарный дефицит нарастал. • Нуллификация предполагает прямое аннулирование, т.е. признание недействительными, запрещенными к приему обесценившихся дензнаков. Примером нуллификации является советская денежная реформа 1922–1924 гг. До этого в стране обращались триллионы совзнаков. В несколько этапов они были «обменены» на казначейские билеты в пропорции 50 млрд. совзнаков на один новый казначейский билет рублевого достоинства, т.е. практически аннулированы. За 1944–1950 гг. в большинстве воевавших стран, в том числе и в СССР, были проведены конфискационные денежные реформы, сочетавшие в себе элементы деноминации и нуллификации. Во время денежных реформ, являющихся следствием чрезвычайных обстоятельств, обмен старых денег на новые происходит в пропорциях, которые дифференцированы в зависимости от количества предъявляемых к обмену купюр, величины вкладов в депозитных учреждениях, происхождения оборотных средств и амортизационных отчислений предприятий. Практика показывает, что конфискационный компонент может «работать» и без формальностей. Конфискацию сбережений населения и разного рода фондов осуществляет.

Сам галопирующий инфляционный процесс. Бремя невзгод правители исправно взваливают на плечи населения. Оно отвечает и за некомпетентность, и за ошибки политических лидеров. Подобное мы наблюдаем повсеместно, где пытаются привести экономическую систему в относительное равновесие. Российский народ отличается терпением, он, как говорится, хорошо держит удары судьбы. Но конфискационные эффекты не могут все же превращаться в явления постоянно действующие. Они разрушают экономику, да и долготерпению народа может прийти конец. Прав был все-таки старец Авраамий (XVII в.), призывавший держателей финансов российских «самим разорителями страны не быть». Опыт нэпа Денежные кризисы – явление для России далеко не новое. Боролись с инфляцией главным образом при помощи «высочайших указов» и реформ. «Украшением царствования Николая II» называли реформу 1897 г. Свободный, без помех, размен банкнот на золото продолжался до сентября 1914 г. После этого металлическое обращение в России уже не восстанавливалось. Сегодня мы часто вспоминаем опыт нэпа, иногда переоценивая его. Интерес к нэпу понятен. Ведь 20е и первая половина 30-х годов были периодом перехода от рынка, несмотря на так называемое «допущение» частного сектора, к командной, централизованной экономике. 90-е годы знаменуют путь в обратном направлении – восстановление рыночной экономики. И тот и другой переходы, несмотря на возможные отступления и разные политические следствия, ложились тяжким бременем на хозяйственную и социальную жизнь.

Страны. В первую очередь страдала такая трудно восстанавливаемая, но ключевая сфера экономики, как сельское хозяйство. Теперь мы можем вывозить лишь невозобновляемые ресурсы. И годы разрушения рынка, и тяготы его восстановления не обходились без денежных кризисов и реформ. Некоторые наши экономисты полагают, что в новой экономической политике имелось «рациональное зерно», которое следует использовать сегодня. Приглядимся к новой экономической политике в сфере денежно-кредитного обращения. После национализации и подавления рыночных отношений доход государственного бюджета (1919– 1920) сократились чуть ли не до 1/20, а по некоторым оценкам – даже до 1/40 поступлений в бюджет 1914–1915 гг. В стране ходили триллионы обесценившихся совзнаков. Многие области России оставались в сфере влияния иностранных валют, на Дальнем Востоке преобладала японская иена, принимались также и китайские серебряные монеты; в Средней Азии обращались местные бумажные деньги, разменные на золото и серебро царской и бухарской чеканки; в Закавказье и на юге России ходили деньги, привязанные к турецкой лире и старому российскому золотому червонцу. Естественным средством сбережения в Москве и Петрограде также были инвалюта, старые золотые деньги, они начали вновь входить в сферу обращения. Итак, на значительной части территории России совзнаки отторглись, советская власть находилась в сужающемся «валютном кольце». Возникла, как считали большевики, опасность повторения опыта Французской революции, задушенной экономически, в частности тем, что.